Ножницы-губы сверкали, улыбаясь. — Плохо ваше дело! По-видимому, у вас образовалась душа. Душа? Это странное, древнее, давно забытое слово. Мы говорили иногда «душа в душу», «равнодушный», «душегуб», но душа... — Это… очень опасно, — пролепетал я. — Неизлечимо, — отрезали ножницы.
