Эхо Афганской Войны 6. - Дневник ИЛлаРИонНА
6. ... Первый раз, за всё время прибывания в госпитале, старший сержант без особых усилий преодолел ступени. За ним, едва поспевал взводный, сгибаясь под тяжестью большой дорожной сумки. А двое противоположностей, замполит и священник, удивляясь молодому задору, отставать не желали и, хоть через силу, но двигались по-пятам. Так они и вошли, поочерёдно, в палату один за другим, заставив её обитателей с интересом взглянуть на эту процессию.
- Гриня! - чётко, по-боевому сказал сержант. - Дели на всех.
Он круто развернулся, скрипя костылями, к взводному, ставящему сумку у кровати.
- Сержант! Прикрой! Бросаю!
Голос бредившего бойца прохрипел сильнее взрыва в одобрительно гудящей палате, погружая её в тишину. И Сергей, теперь уже мягче, даже с благодарностью сказал:
- Дим, посмотри, чтоб и лежачим досталось.
- Зделаем, Метис, не суетись. - лейтенант положил Сергею руки на плечи. - Ты иди, иди к отцу.
- Сержант, тут шампунь. Шампунь куда?
- Гриня, шампунь вечером, после отбоя и тоже всем.
Взводный пристально глянул на своего сержанта. По его улыбке понял какая там шампунь и одобрительно кивнул ефрейтору Гришаеву, среди бойцов их взвода просто именуемого Гриней. В палате, громадной и просторной, вмещающей 20-ть коек, все взгляды устремились к тому месту, где совсем недавно бредил умирающий боец. Отец сидел на кровати, держа бойца за руки. Умирающий, почувствовав крепкие руки, ухватился за них, приподнялся и открыл глаза. Наверное, увидев священника, он был невероятно удивлён и тихо простонал:
- Больно.
- Я знаю. - ровным и твёрдым голосом вещал отец. - Больно - а ты терпи! Ты же Советский человек? Вот и терпи. Помни мать, помни отца, помни дом свой и терпи.
Хлопнула дверь. Это замполит, первый вышедший из шока, поспешил за врачами. Было странно видеть, как давно списанный медициной боец ожил.
- А Вы, кто?
- Сын у меня здесь. К нему приехал. Ноги у него нет, а терпит. И ты терпи...
5
- Гриня! - чётко, по-боевому сказал сержант. - Дели на всех.
Он круто развернулся, скрипя костылями, к взводному, ставящему сумку у кровати.
- Сержант! Прикрой! Бросаю!
Голос бредившего бойца прохрипел сильнее взрыва в одобрительно гудящей палате, погружая её в тишину. И Сергей, теперь уже мягче, даже с благодарностью сказал:
- Дим, посмотри, чтоб и лежачим досталось.
- Зделаем, Метис, не суетись. - лейтенант положил Сергею руки на плечи. - Ты иди, иди к отцу.
- Сержант, тут шампунь. Шампунь куда?
- Гриня, шампунь вечером, после отбоя и тоже всем.
Взводный пристально глянул на своего сержанта. По его улыбке понял какая там шампунь и одобрительно кивнул ефрейтору Гришаеву, среди бойцов их взвода просто именуемого Гриней. В палате, громадной и просторной, вмещающей 20-ть коек, все взгляды устремились к тому месту, где совсем недавно бредил умирающий боец. Отец сидел на кровати, держа бойца за руки. Умирающий, почувствовав крепкие руки, ухватился за них, приподнялся и открыл глаза. Наверное, увидев священника, он был невероятно удивлён и тихо простонал:
- Больно.
- Я знаю. - ровным и твёрдым голосом вещал отец. - Больно - а ты терпи! Ты же Советский человек? Вот и терпи. Помни мать, помни отца, помни дом свой и терпи.
Хлопнула дверь. Это замполит, первый вышедший из шока, поспешил за врачами. Было странно видеть, как давно списанный медициной боец ожил.
- А Вы, кто?
- Сын у меня здесь. К нему приехал. Ноги у него нет, а терпит. И ты терпи...
5
Автор: ИЛлаРИонНА
7 Июля 2021 в 17:52